Признаёте основным принципом совместной работы коммунистов демократический централизм?
Либералы и коммунисты воспринимают демократию по-разному. Для либералов это институты. Суды, парламент, муниципалитеты, партии, фонды и т.п. Для коммунистов демократия — это непосредственная вовлечённость людей в собственную судьбу.
Внутри партии большевиков избираемость снизу доверху обеспечивалась в предреволюционный период голосованием ногами. Вы пришли сюда делать дело, не нравится — идите к меньшевикам, эсерам, к козе на гору. Право кооптации Ленин считал важным. Руководящие органы кооптировали в себя кого считали нужным. ЦК имел широкое право кооптации в себя. Постоянное поднятие рук, голосование, собирание личного состава для подобного Ленин называл «демократией для полиции». Демократический централизм предполагает принцип подчинения меньшинства большинству, но этот принцип действует в рамках принципа более высокого порядка — принципа примата истины. Большевики в условиях избрания неправильного (меньшевистского) состава ЦК создали центр правильного состава — Большевистский центр. Если бы они этого не сделали, то они не были бы большевиками. Меньшевики должны подчиняться большевикам, большевики не должны подчиняться меньшевикам.
Демократический централизм — это не выхолощенная формула. Это оружие для проведения в жизнь истины. Не некая слепая Фемида а-ля «кто больше лап поднял, тот прав». Если больше рук подняли за коммунистов (большевиков), то, конечно, меньшинство должно подчиниться этому решению. Если больше рук подняли за левых (меньшевиков), то естественным является образование дееспособного координирующего органа, а не подчинение меньшевистской швали, ведущей дело к социал-демократическому позору, вредному для пролетарского дела. Ленин указывал, что одной из причин поражения Ноябрьской революции 1919-го года в Германии было отсутствие у немецких коммунистов своей отдельной партии. В России большевики оформились как течение внутри социал-демократической партии в 1903-м году. К 1912-му году они явно встали на путь сепарирования и строительства отдельной партии, далеко не социал-демократической в своей сущности, хотя временно таковой по названию.
Да, в определённых обстоятельствах коммунисты (большевики) могут принуждать левых (меньшевиков) к формальному единству в одной партии. В обстоятельствах, когда это нужно коммунистам, при том что социал-демократическая позиция социал-демократов подавлена (подавляется). Такое формальное единство нужно для использования их кадровых и иных ресурсов, а также парализации (и дальнейшего уничтожения) самостоятельной политической субъектности социал-демократов. Это имеет свои издержки, которые можно купировать дальнейшей чисткой партии от неперевоспитываемых. Конечной целью такого «единства» с социал-демократами является уничтожение социал-демократов как дееспособной и организованной формы контрреволюции. Другими словами, вопрос в том, способны ли коммунисты (большевики) переварить шаткие элементы, а также дезинтегрировать и выставить на мороз упорствующих левых (меньшевиков). Если ещё неспособны, то надо крепить узкий, но твердокаменный круг товарищей, из который выкуется партия, в свою очередь способная переваривать вышеупомянутых, а кто не переварится — отрыгнуть. Хорошо пожжёнными желудочным соком. В конечном счёте речь идёт о том, что демократический централизм используется для торжества дела пролетариата, а не дело пролетариата — для интеллигентского формалистичного процедурного фетишизма.
Необходимо уяснить, что контрреволюционное крыло внутри рабочей партии порождается самими условиями борьбы в классовом обществе вплоть до достижения коммунизма. Нету способов избежать борьбы в ходе борьбы, кроме как проиграть её. Лежачих — бьют, что показывает весь опыт мирового коммунистического движения за последний век, опыт его раскола и временного поражения.
